чтобы не улететь в забор, пролетаю по лужам, едва касаясь воды. Гонка настолько сумасшедшая, что я едва не сшибаю Клима, вышедшего на перекрёсток. И даже не останавливаясь, мчу дальше.

В лес ящер выбегает всё же раньше меня. Но и я не сильно отстаю. И через сотню метров я его уже вижу. А он явно видит или слышит меня, потому что ускоряется, и бежит ещё быстрее. Вряд ли он так уж сильно меня боится, скорее, заманивает.

Гонка по лесу требует полной концентрации. Деревья, пеньки, да даже толстого корня достаточно, чтобы навернуться. И самое главное — а что я буду делать, когда догоню?

Подобравшись ближе, я вижу, что состояние Майи не очень. Шлем ещё держится, но лица не видно, и непонятно, жива ли она. Ящер несёт её далеко не нежно, и совсем не аккуратно. Острые зубы глубоко впились в тело, и от смертельных травм спасает только сверхпрочная ткань комбинезона. Но вот что там с внутренними органами и костями?

Впереди маячит граница аномалии, и я решаюсь. Выбрав прямой участок, немного сбрасываю скорость и, придерживая руль и ручку газа коленями, хватаю лук. Акробатика, итить-колотить! Попасть в ящера у меня планов нет, только сбить его размеренный бег. Может, запнётся и выронит Майку?

Накладываю стрелу, натягиваю тетиву на сколько получается и стреляю.Ну как стреляю… Стрела падает едва не мне самому под колёса.

И тем не менее… почти получается. Ящер от неожиданности и правда запинается, но выравнивается и бежит дальше. Ладно…

Даю полный газ и вскоре вырываюсь вперёд. Ящер, глянув на меня фыркает, но продолжает бежать прежним курсом. А до высокой травы остаётся сотня метров! Несколько секунд — и у меня не будет шансов. Там он меня разделает под орех, если у него и правда шкура крепче, чем у его самок.

И я бросаю флэшку. Сворачивать ящер даже не думает, и светошумовая граната взрывается едва не перед самым его носом!

Вот теперь эффект есть! Перекувыркнувшись через голову, ящер теряет свою добычу и падает на спину. Да, он тут же вскакивает, падение ему явно не повредило, но он дезориентирован, и мне хватает этого времени!

Разворачиваюсь по широкой дуге, и мчу прямо на ящера с таким расчётом, чтобы Майя осталась в стороне от линии атаки. Ослепший на время противник не пытается бежать, но он слышит меня, и прижался к земле, готовясь к прыжку. Отлично!

Переключаю на нейтралку, одной рукой свинчиваю крышку с бензобака, засаживаю туда, как чопик, оставшуюся гранату, вырвав чеку, и тут же спрыгиваю с мотоцикла. Кувырок, очень жёсткое приземление, и тут же перекатом прячусь за дерево.

А ящер делает ровно то, что я от него и ожидал. То, что должен сделать ослепший хищник. Он прыгает на мотоцикл!

И в то мгновение, когда ящер накрывает своим телом бедного ИЖа, происходит взрыв.

Хорошо, что я спрятался за дерево! Потому что иначе оказался бы слишком близко. Мимо меня пролетают какие-то железяки, и в следующую секунду я слышу рёв ящера.

Охренеть! Он всё ещё жив! Осторожно выглянув из-за дерева, я убеждаюсь в этом. Объятый пламенем, он ревёт на весь лес от боли так, что уши закладывает, но он ещё жив, а его метания из стороны в сторону опасны, не для меня — для Майи.

Поэтому я стреляю. Сперва из автомата. Я вижу, как пули попадают в ящера, но его шкура всё ещё слишком прочна, пули рикошетят, некоторые ранят его, но это только ещё больше распаляет его.

Отбрасываю автомат и снимаю лук. Последняя стрела чуть погнута, выправляю её об колено.

— Эй, ящерица, слышишь меня? — кричу я ему.

Несмотря ни на что, он слышит. Поворачивает ко мне голову, пригибается, и угрожающе ревёт, широко разевая пасть.

Промахнуться с пяти шагов невозможно…

Взрывом ящеру отрывает голову, и он, наконец-то, падает на землю.

А я бросаюсь к Майе.

Ящер очень здорово её потрепал. Аккуратно перевернул на спину. Кажется, сломана левая рука. Дышала Майя с большим трудом, и на губах выступила кровавая пена. Немного, но всё же. Сломаны рёбра? Порваны лёгкие?

Расстегнув комбинезон, замер от ужаса. Под прочнейшей тканью комбеза — отбивная. На ней ни одного живого места, всё истерзано зубами. Ящер не перекусил её, а измочалил…

Но после секундного замешательства мозг начал лихорадочно работать. Что там в аптечке? Бинты? Тут внутренние кровотечения, внешние несильные. Антидот? Так… а кожа-то почернела местами, похоже, слюна ящера совсем не безобидна. А может, и ядовита даже, как у варана. Или что там у него, бактерии? Вколол универсальный антидот, а потом ещё один, от ядов змей и прочих рептилий. Обезболивающее… если с такими ранами Майка придёт в себя, её ждёт кошмар. Обезболивающих три, разной степени эффективности, и я вколол морфин.

— Это Неверов, — вызвал я по рации общий канал. — Ящера убил. Майю нашёл, множественные повреждения сдавливающего характера, переломы, возможны внутренние кровотечения. Вколол универсальный антидот и от яда змей, раны чернеют. И морфин вколол. Но нужен врач, реанимация. Приём!

— Говорит диспетчер. Видим ваши метки. К вам направляется вертолёт, время подлёта — пять минут. На борту есть врач. Ждите.

— Принял.

В этот момент моё внимание привлекла мигающая на экране Мити надпись:

Употребите в пищу печень ящера. Срочно!

И что самое интересное — такая же надпись мигала и у Майи.

— Издеваешься? — спросил я у Мити. — Это что сейчас, самое важное?

Ответом мне была ещё одна надпись, от которой я чуть на жопу не сел. На экране мигнуло одно слово:

Да.

Я обернулся к туше ящера. Взрыв не только оторвал голову, он разорвал верх туловища, как розочку, да и в других местах шкура пошла трещинами.

Доверять ли Системе? Если уж она снизошла до прямого диалога, то, наверное, да.

Вытащив мачете, я всадил его в брюхо ящера там, где шкура показалась наиболее пострадавшей. И оказалось, распарывать её, ведя лезвием так, чтобы оно резало шкуру изнутри, не так уж и тяжело. Похоже, какой-то природный кевлар, который пули не берут, а вот обычные ножницы — запросто. А может, всё дело в чешуйках. Впрочем, пусть в лаборатории тесты проводят.

Печень я нашёл быстро, сказался опыт разделки дичи на охоте. Кабан, ящер — какая, по сути, разница. Печень есть у всех.

Огромная, она еле уместилась у меня в руках. Впрочем, мне ведь много, наверное, и не надо? Отчекрыжив кусок размером с кулак, я вгрызся в него зубами.

Горячая. И вкус… да нормальный вкус. Есть можно. Мы шашлык из печени делали, так там она и не пропекалась толком, так, подогревалась. Так что не в первый раз.

Присев рядом с Майей, я осторожно шлёпнул её по щеке. Она застонала и открыла глаза.

— Не шевелись, и дыши пореже, — предупредил я её. — Говорить тоже не стоит. В тебе лошадиная доза морфина, поэтому ты не чувствуешь боли. Но повреждений хватает.

Она прикрыла глаза и снова открыла.

— Я тебя буду кормить, ты только глотай. Система сказала надо, и надо срочно. Я не знаю, почему так. Это печень ящера, помнишь, задание было?

— Да… — Майя попыталась ответить, но получился только хрип.

— У тебя лёгкие повреждены, рёбра сломаны, ну и так, царапины по мелочи. Держи…

Я по-быстрому разжевал кусочек печени и вложил Майе в рот. Она поморщилась, но проглотила. Потом ещё порция и ещё…

К прилёту птички от вырезанного мной куска ничего не осталось.

Так мы и встретили своих — лёжа рядом с трупом ящера, все в крови, и с окровавленными мордами.

— Вы что его, жрали? — удивился врач.

Вертолёт приземлился на полянке поодаль, метрах в ста, и врач, немолодой уже мужчина, добежал до нас своими ногами. За ним двое солдат в обычной, армейской форме, несли носилки.

— Сам в шоке, — кивнул я, — но что поделаешь, надо — значит надо.

Врач на это только пожал плечами. Видимо, и не такое видал.

— Товарищ Бурова, как себя чувствуете? — спросил он, присев рядом с Майкой.

— Хорошо, — ответила та, и улыбнулась счастливой улыбкой.

— Морфин, — объяснил я врачу.

Беглый осмотр занял несколько минут. Чернота на коже начала проходить, значит, с антидотом я угадал. Потом прямо на месте врач соорудил для левой руки шину, зафиксировав плечо каким-то хитрым материалом, который тут же затвердел, стоило содрать с него